Артуа - Страница 131

131

В какой-то мере виноват в этом сам Крижон. Возьми он повод чуть короче, и она просто не смогла бы отдалиться в сторону так далеко. Видимо он сам это понимал, потому что принимал в ее спасении самое горячее участие. Лошадь мы все же спасли, ценой его левого сапога.

Это случилось недалеко от берега, так что часть наших людей уже успела на нем оказаться.

Берег, в отличие от противоположного своего брата, был каменистым и почти лишенным растительности. Лишь кое-где между камней, в жидкой грязи, торчали клочки травы, такой же жесткой и короткой, что и на самом болоте. Воды поблизости не оказалось, но Горднер принял решение остановиться на ночлег. Вероятно, это случилось потому, что дальше на нашем пути вставали горы, те самые, которыми мы любовались всю вторую половину дня, мечтая поскорее до них добраться.

Лезть в горы в уже наступающей темноте было верхом легкомыслия, а Горднер никогда не мог им похвастаться.

Сушняк для костра все же нашелся и вскоре над огнем запарил котел с водой, той, что несла спасенная нами лошадь и которую мы берегли как неприкосновенный запас. Теперь можно, теперь все, завтра мы обязательно добудем воду. Вполне возможно, что вон за той горой, чья вершина имеет форму кратера вулкана, течет река с заросшими изумрудного цвета травой берегами.

Пока мне необходимо найти что-нибудь подходящее для пары факелов. Только осторожнее, что-то здесь пресмыкающихся гадов намеренно, прямо змеиный заповедник. А факела мне понадобятся и вот почему.

Всего лишь в паре сотен шагов от места, где мы остановились на ночлег, развалины какого-то строения, чем-то похожего на храм, слишком уж необычные у него формы. Такое присуще обычно именно им, он даже мне напоминает что-то индейское, из Центральной Америки.

Строение, хоть и не огромное в размерах, но есть в нем какая-то монументальность. И в любом случае очень интересно. Никогда себе не прощу, если проеду мимо, не заглянув.

Я еще раз взглянул на положение светила, на развалины, на суетящегося у костра Чемира, бывшего за кашевара. Может быть сейчас сходить, пока не стемнело. После ужина, пусть и такого, а размеры котелка ясно давали понять о величине порции, будет значительно труднее заставить себя тащиться на экскурсию по местным достопримечательностям.

Если это храм, то вряд ли, в то время когда им пользовались, находился на краю болота. Наверное, когда-то здесь был или морской залив, или озеро, или протекала река, судя по ширине болота очень и очень немалая. Тогда все сходится. Разве что храм посвящен какой-нибудь Великой Гадюке.

Все, решил я, сейчас и пойду. Каши мне оставят, и раньше бы не забыли, а теперь, при моем нынешнем статусе господина барона и думать об этом смешно.

Вот только послушаю, чем там Тибор Крижона допекает, что-то интересное.

Как оказалось, дело было вот в чем.

После того, как я в силу своего нынешнего положения отдалился от Тибора, с которым у меня до этого были весьма приятельские отношения, тот сблизился с Крижоном.

Крижон, оставаясь в заслоне, оставил Тибору якобы во временное хранение, некоторые вещи.

Так вот, среди вещей, переданных Тибору, была фибула, а попросту застежка для плаща. Плащи здесь все еще представляли собой кусок полотна самой разнообразной ткани и окраски, изредка с капюшоном. И такая вещь, как фибула служит не украшением, а по своему прямому назначению.

Только вот фибула у Крижона была не совсем простая. Эта единственная вещь, которая осталось у него после походов в степи кронтов, и он ей очень дорожил.

Крижон никогда не носил ее, пользуясь обыкновенной, сделанной из меди. И даже в кости никогда не ставил ее в заклад.

Видел я ее, эту фибулу. И она действительно, стоит того, чтобы ей дорожить.

Казалось бы, ничего особенного, фигура коня, выполненная из непонятного материала черного цвета, вставленная в круглый обод, тут уж нет никакого сомнения, что золотой. Вот только выполнена была эта вещь с несравненным изяществом и выглядела совсем новой. Потрясающий артефакт.

Тибор давно на нее зарился, предлагая купить или обменять на что-нибудь равноценное, но Крижон стойко держал оборону.

Правда, однажды сделка чуть было не состоялась. На этот раз Тибор предлагал в обмен гребень для расчесывания конской гривы и хвоста. Но не обычный гребень, а заговоренный семью колдунами на священной горе в особый день, который бывает один раз в целое столетие.

Если расчесывать гребнем конскую гриву хотя бы два раза в день, вдохновенно врал он, а делает это Тибор всегда крайне убедительно, то лошадь никогда не будет болеть. Кроме того, такая несложная операция придаст животному необыкновенную резвость, настолько великую, что если промчаться мимо стоящего человека, тот даже не сумеет разглядеть его масть.

Крижон совсем уж было поверил ему, но Тибор сам испортил все дело, заявив, что и кормить лошадь будет необязательно. Перестарался, в общем.

На этом кредит доверия к нему Крижоном полностью был исчерпан, о чем тот и не преминул заявить.

Тибор невозмутимо повертел в руках гребень, выглядевший как обыкновенный деревянный гребень, и также невозмутимо выбросил его через плечо, пожав при этом плечами…

Тибор добросовестно вернул Крижону все вещи, отданные ему якобы на хранение, кроме фибулы и заявил, что никакой застежки он и в глаза не видел. Кроме того, добавил он, вместо того чтобы подарить ее господину барону, то есть мне, за то, что барон фактически спас ему жизнь, Крижон припрятал фибулу, да еще и наезжает на абсолютно невинного человека. И еще, ему всегда были крайне подозрительны личности, разгуливающие в одном сапоге.

131